Hell is paved with good intentions.
Фанфикопоток продолжается 
Reset
Фэндом: DC Comics, Бэтмен, Готэмские Сирены
Основные персонажи: детектив Эдвард Нигма, Дидре Вэнс (Квери)
Рейтинг: G
Жанры: Джен, Психология
Размер: мини.
Перезапуск истории Эдварда Нигмы и немного отголосков прошлого Риддлера. Еще несколько слов об амнезии по давнему запросу frakir-chan.
Примечания автора:
Query - (поисковый) запрос. Echo и reset - без комментариев
Оригинал: ficbook.net/readfic/4720860
2005 слов— Еще один шов… Одну секундочку. Ну, вот и все. Прекрасная заживляемость. И никаких отеков.
Откладывая пинцет с последним снятым с брови волоконцем хирургической нити в сторону, врач выглядел чрезвычайно довольным результатом работы.
Лицо выглядит как будто немного чужим, хотя хирург постарался на славу. Чуть заметная полоска кожи без волосков на изгибе брови, тоненькой ниточкой розоватый след от продолжения раны под нижним веком, нетронутый светлый рубец на щеке — а в остальном кожа без существенных изъянов, даже морщинок как будто поубавилось. Необычный способ омоложения, нечего сказать.
— «Шевроле Камаро» и тринитротолуол, — съязвил Эдди. — Эликсир молодости нового поколения. Отлично выгляжу, док. Даже помолодел как будто.
— Лет на пять, а то и десять, мистер Нигма, смею заметить.
— О да, — рассеянно откликнулся Эдди, проводя рукой по лицу. — Мне бы еще вспомнить их толком, эти годы.
Хирург и его ассистентка недоуменно переглянулись.
— Значит, слухи о вашей амнезии не преувеличены? — осторожно спросила девушка.
Нигма, легонько вздохнув, на секунду, собираясь с мыслями, прикрыл глаза. Когда он расправил плечи, словно стряхнув с них тяжелый груз, и обернулся к ней, его взгляд искрился весельем.
— Если хочешь разгадать эту загадку, милая, позвони мне сегодня же вечером, — протянул порозовевшей ассистентке визитку и, сунув руки в карманы зеленых брюк и беспечно перекинув через плечо пиджак, пружинистым молодым шагом вышел из кабинета.
Персонал больницы Святого Луки и встречные пациенты удивленно и с опаской косились на гостя, не впервые посетившего это заведение, но все равно непривычного в своем кричаще-ярком на фоне блеклых больничных стен и белизны халатов наряде. Большую тревогу, чем просто раскрученный в полицейских сводках псих, в Готэме может вызывать разве что дружелюбно улыбающийся и довольный жизнью псих без конвоя, наручников и смирительной рубашки.
О том, что скрывавшая шрамы и швы старая маска осталась в перевязочной, Эдди вспомнил на лестнице. Это заставило его ногу зависнуть над очередной ступенькой, а его самого задуматься над тем, почему, собственно, он вообще идет с восьмого этажа по чертовой лестнице. Неужели после тюремных камер и больничных палат ему кажется настолько отталкивающей тесная коробка лифта? Что это — клаустрофобия? Джонатану бы понравилось.
С минуту поразмыслив, стоит ли ему вернуться за маской, Нигма решил, что особого смысла в этом нет. Скатившись мячиком вниз по лестницам, он вышел из здания больницы через служебный вход и направился к метро. К автомобилям он временно питал симпатий не больше, чем к лифтам.
Брезгливо смахнув перчаткой невидимые пылинки с выбранного места, он сел в одном из вагонов подземки на длинное сиденье, параллельное входной двери, нацепил на нос вынутые из нагрудного кармана очки для чтения и невозмутимо развернул перехваченную в ближайшем киоске газету, не обращая ни малейшего внимания на то, как шарахнулись от него в стороны сидящие поблизости пассажиры. В какой-то момент, оглядев вагон поверх газетных листов, он слегка удивился пустоте поезда: большинство попутчиков Нигмы, не сговариваясь, вывалилось из вагона на первой же станции. Более любопытные или нерешительные протянули чуть дольше, остановки две-три, и теперь один только бездомный, видимо, давно облюбовавший себе этот вагон, безмятежно храпел в своем дальнем уголке, пристроив под головой узел с пожитками. Эта по-своему идиллическая картина что-то смутно напомнила Эдди, но собственная память в последнее время вовсе не была Нигме другом.
Успев прочитать криминальную сводку, пару-тройку статей и сунув газету теперь уже с несколькими пометками зеленым карандашом в карман пиджака, Эдди вышел на станции, ближайшей к офису его детективного агентства, и вынырнул из подземки в прохладный синеватый вечер, уже вовсю расцветающий огнями фонарей.
Улица приняла его в свои объятия, охотно подбрасывая любопытному вездесущему взгляду материал для наблюдений. Ничего особо интересного, казалось бы, нет во встречных прохожих, но, пока Нигме не повезло увидеть что-то действительно необычное, невидимые шестеренки в его мозгу крутились, мерно постукивая зубчиками, и переводили реальность в совершенно другой, более привычный для Эдди код. Преврати его недавним взрывом в сопящий через трубочку еле живой обрубок человеческого мяса, выкинь его эта несчастная кома из реальности еще хоть на десятки лет, сожри амнезия еще больший кусок его теперь напрочь перепутавшейся в голове жизни — этот код вряд ли бы поменялся.
«Смотрю в три глаза я на свет, мои глаза меняют цвет. Кто я?»
Светофор дал свой зеленоглазый сигнал, сдвинув с места увлекающую Эдди толпу спешащих по домам людей.
«Два брата бегут впереди, мы их с братом догнать не могли. Кто мы?»
Колеса машины какого-то лихача взвизгнули в опасной близости от пешеходного перехода.
«В самой известной из загадок я — утром на четырех. Кто я?»
— Великий Гудини! — Эдди оттолкнул от вылетевшего на «зебру» капота коляску. — Дамочка, следите за ребенком лучше, тут одни шумахеры недоделанные за рулем. Ты что, совсем с головой не дружишь, сволочь? — заорал он уже водителю.
— Эдди?!
Нигма обернулся к женщине с коляской. Рыжеватая блондинка с упавшими на одну сторону лица волосами, с не по-женски широкими сильными плечами и высокая даже без неудобных, но неизменно любимых ею каблуков сантиметров в двенадцать.
— Ой, нет, — пробормотала женщина, прижав к губам кончики пальцев, словно только что сболтнула лишнее.
— Дидре, — только и проговорил Эдди.
Какая там амнезия. Он узнал.
— Тяжеловатая коляска, — заметил Нигма, не обращая внимания на прохожих, сталкивающихся с ним, неудобно замершим на краю проезжей части.
— «Беретты» и пара динамитных шашек, — почти виновато пояснила Квери, вытягивая и его, и коляску за на тротуар.
— Центральный банк?.. — со знанием дела спросил Нигма, зачарованно глядя на призрак из прошлого.
— Как угадал? — Квери отвечала, в свою очередь, с замедленной реакцией птички, заглянувшей в глаза змеи.
— Направление, расположение через квартал, и конец рабочего дня, закрытие совсем скоро… Как поживаешь?
— Граблю. Стреляю. Взрываю… немножко. А ты?
— Разгадываю загадки. Ловлю преступников.
— Да ладно? — засмеялась Квери, стряхивая оцепенение, и тут же забеспокоилась:
— Постой. Меня тоже надо ловить?
— Я думал, что тебя стоит убить, — задумчиво заметил Нигма и с искренним интересом уточнил. — Убил бы в старые времена?
— Наверное… — Дидре выглядела сбитой с толку. — Ты почему спрашиваешь?
Эдди набрал побольше воздуха в грудь, чтобы разразиться длинной тирадой на тему того, что у него накипело за все эти годы… но увы, он помнил слишком мало столь ценных сейчас подробностей того, как Эхо и Квери, его помощницы, некогда сбежали от него. Зато он почему-то отлично помнил, что был в страшной ярости, и почему-то что у Квери две родинки на внутренней стороне левого бедра. Потрясающей ненужности сведения, которые теперь его только путали.
— Почему ты… Почему вы меня бросили, черт возьми, Дидре?!
— Нина решила, что в Вегасе вдвоем и без твоих загадок будет веселее… Прости, Эдди, — умоляюще сложила ладони Квери. — Но я просто пытаюсь быть честной… хотя бы теперь!
— Надо же, кто вспомнил о честности! — фыркнул Нигма. — Ты сильно торопишься в свой банк?
— У меня еще полтора часа в резерве по плану, — робко улыбнулась Дидре с видом примерной ученицы.
— Моя школа.
— Хэй, мы с Ниной когда-то успешно справлялись и без тебя!
— Кем бы вы были без меня, неблагодарные, — беззлобно вздохнул Эдди и потянул не оказывавшую сопротивления Дидре за локоть за собой. — Знаю индийский ресторанчик вон за тем углом. Найдешь на меня минут сорок из своего «резерва»? Ты мне должна, Квери.
— Я уже не помню, сколько мы у тебя украли. И я еще не была сегодня в банке, а бумажник дома, уж извини, конечно, — сморщила носик Дидре.
— Это не важно, — покачал головой Нигма. — Помоги мне вспомнить.
— …А-ха-ха, а помнишь, как мы вообще тебя подобрали с Ниной? Ты искал себе сообщников в том баре, и тебе как следует намяли бока. Босс, ты был такой хиляк! Хиляком и остался.
— Их было десятка два на одного!
— Ну-ну, оправдывайся, — хитро улыбнулась Квери, отхлебывая изумрудного цвета коктейль. — И ты ведь все помнишь, верно?
— Нет, — покачал головой Эдди. — То, что помню сейчас — только благодаря тебе.
Дидре перестала улыбаться. Отставила наполовину пустой стакан в сторону, взглянула на часы.
— Нина ждет? — спросил Нигма.
— Нет. Мы больше вместе не работаем, — с видимым огорчением отозвалась Дидре. — Я вообще не думала, что вернусь в Готэм.
— Меня боялась?
— Не льсти себе, малыш.
Нигма, хитро прищурившись и не сводя с нее глаз, набрал номер на мобильнике и поднес аппарат к уху.
— 911? Ограбление Центрального банка. Нападение вооруженной группы. Да. Фургон грабителей припаркован на стоянке для инвалидов. Зеленый такой. Сигнализация сработает, не переживайте. Через, — он взглянул на часы. — Ага, минут через девятнадцать, — он нажал на сброс и нежнейше улыбнулся Дидре.
— Ну ты и сволочь! — выдохнула Квери. — Ребята еще даже в здание не зашли!
— Ну, они же еще ничего не сделали, а большая часть оружия и боеприпасов, я так понимаю, под пеленочками у твоего «младенца», так что брать их особо будет не за что. Копы прокатятся на прогулку — скажи «спасибо», небольшая встряска этим твоим лузерам только полезна. Увеличиваю себе время свидания — у меня давненько их не было. Долг, Квери, — снова напомнил Эдди.
— Вот поэтому мы тебя и бросили, — простонала Дидре. — Ты ужасен.
— А себе нравлюсь. Так на чем мы остановились? Январь девяносто седьмого…
Нигма вернулся в свой офис уже поздней ночью с записанным в блокноте новым номером телефона Дидре Вэнс в качестве трофея. Он готов был поспорить, что номер она придумала сходу и наобум, но, если Квери задержится в Готэме, найти ее не составит труда.
Включив настольную лампу в кабинете и сев за стол, он подвинул к себе ближе коробку папок с неразобранными делами и развернул газету на странице с пометками.
«Бэтмен — самозванец?» — гласил заголовок на первой полосе. Пальцы Эдди быстро пробежались по краям листов, торчащих с торца увесистой папки без надписи — с нарисованной все тем же зеленым карандашом зубастой и очень кривой летучей мышью на пухлом переплете. Он уже хотел было открыть папку, но тут его взгляд упал на другую, значительно более тонкую.
«Зверь меня за птицу примет, птица зверем назовет. Даже днем ищу я тени, кто я — кто это поймет?»
Старательно выведенный вопросительный знак на прикрепленном к переплету стикере и два-три документа внутри.
Вложив внутрь листочек с телефоном Квери, он бережно закрыл папку с вопросительным знаком и чуть ли не впервые задумался о том, что о самом мастере загадок загадки как-то не придумываются. А те загадки, что на этот счет все-таки есть, ни на что не годятся, потому что ответов на них он не знает.
Откинувшись в кресле, детектив Эдвард Нигма выключил лампу и закрыл глаза, погружаясь в сон до тех пор, пока утром его не разбудит приход секретарши или звонок по поводу нового расследования, предоставив себе возможность собирать разрозненную мозаику своего прошлого теперь уже в царстве Морфея. Незнание собственной жизни, на удивление, беспокоило Нигму не настолько, чтобы обеспечить бессонницу: загадки настоящего всегда казались свежее и интереснее тайн прошлого. Плутать в туманных коридорах поврежденной памяти в поисках себя или по готэмским темным улочкам в поисках преступника — Эдди отличался практичностью, поэтому предпочитал второй вариант.
Собранное заново хирургами и лишь недавно переставшее болеть и чесаться обновленное лицо его во сне выражало полную безмятежность. Где-то за окном, в Готэме, новый Бэтмен устраивал рейд по ночным улицам, не по-бэтменовски разбрасывал бандитов при помощи ударов с ноги и иногда, забывшись, демонстрировал сальто в четыре оборота, смутно напоминая кого-то не в костюме Мыши. Очередной поехавший поклонник злодеев из Аркхэма примерял дурацкий костюм из интернет-магазина и, крутясь перед зеркалом, угнетался теперь по поводу бракованной молнии. В приюте для домашних животных на окраине Айви читала Харли справочник по лишайникам вместо сказочки перед сном. В «обезьяннике» в полицейском департаменте скучали несостоявшиеся грабители Центрального банка. В комнатке дешевого мотеля Дидре Вэнс, которой воспоминания Эдди сохранили прозвище Квери, сидела на кровати со стаканом бурбона в руке и с альбомом для фотографий на коленях. Все шло своим чередом, Готэм жил своей ночной жизнью, а Нигма переходил от одной стадии сна к другой, не заботясь об том, что творится за пределами его офиса. Утром со свежими силами он нырнет в дела города с головой.
А для подобных свершений стоит изначально хорошенько выспаться — пусть бы и сидя за заваленным делами, заменяющими ему утраченную жизнь, рабочим столом.
Reset
Фэндом: DC Comics, Бэтмен, Готэмские Сирены
Основные персонажи: детектив Эдвард Нигма, Дидре Вэнс (Квери)
Рейтинг: G
Жанры: Джен, Психология
Размер: мини.
Перезапуск истории Эдварда Нигмы и немного отголосков прошлого Риддлера. Еще несколько слов об амнезии по давнему запросу frakir-chan.
Примечания автора:
Query - (поисковый) запрос. Echo и reset - без комментариев
Оригинал: ficbook.net/readfic/4720860
2005 слов— Еще один шов… Одну секундочку. Ну, вот и все. Прекрасная заживляемость. И никаких отеков.
Откладывая пинцет с последним снятым с брови волоконцем хирургической нити в сторону, врач выглядел чрезвычайно довольным результатом работы.
Лицо выглядит как будто немного чужим, хотя хирург постарался на славу. Чуть заметная полоска кожи без волосков на изгибе брови, тоненькой ниточкой розоватый след от продолжения раны под нижним веком, нетронутый светлый рубец на щеке — а в остальном кожа без существенных изъянов, даже морщинок как будто поубавилось. Необычный способ омоложения, нечего сказать.
— «Шевроле Камаро» и тринитротолуол, — съязвил Эдди. — Эликсир молодости нового поколения. Отлично выгляжу, док. Даже помолодел как будто.
— Лет на пять, а то и десять, мистер Нигма, смею заметить.
— О да, — рассеянно откликнулся Эдди, проводя рукой по лицу. — Мне бы еще вспомнить их толком, эти годы.
Хирург и его ассистентка недоуменно переглянулись.
— Значит, слухи о вашей амнезии не преувеличены? — осторожно спросила девушка.
Нигма, легонько вздохнув, на секунду, собираясь с мыслями, прикрыл глаза. Когда он расправил плечи, словно стряхнув с них тяжелый груз, и обернулся к ней, его взгляд искрился весельем.
— Если хочешь разгадать эту загадку, милая, позвони мне сегодня же вечером, — протянул порозовевшей ассистентке визитку и, сунув руки в карманы зеленых брюк и беспечно перекинув через плечо пиджак, пружинистым молодым шагом вышел из кабинета.
Персонал больницы Святого Луки и встречные пациенты удивленно и с опаской косились на гостя, не впервые посетившего это заведение, но все равно непривычного в своем кричаще-ярком на фоне блеклых больничных стен и белизны халатов наряде. Большую тревогу, чем просто раскрученный в полицейских сводках псих, в Готэме может вызывать разве что дружелюбно улыбающийся и довольный жизнью псих без конвоя, наручников и смирительной рубашки.
О том, что скрывавшая шрамы и швы старая маска осталась в перевязочной, Эдди вспомнил на лестнице. Это заставило его ногу зависнуть над очередной ступенькой, а его самого задуматься над тем, почему, собственно, он вообще идет с восьмого этажа по чертовой лестнице. Неужели после тюремных камер и больничных палат ему кажется настолько отталкивающей тесная коробка лифта? Что это — клаустрофобия? Джонатану бы понравилось.
С минуту поразмыслив, стоит ли ему вернуться за маской, Нигма решил, что особого смысла в этом нет. Скатившись мячиком вниз по лестницам, он вышел из здания больницы через служебный вход и направился к метро. К автомобилям он временно питал симпатий не больше, чем к лифтам.
Брезгливо смахнув перчаткой невидимые пылинки с выбранного места, он сел в одном из вагонов подземки на длинное сиденье, параллельное входной двери, нацепил на нос вынутые из нагрудного кармана очки для чтения и невозмутимо развернул перехваченную в ближайшем киоске газету, не обращая ни малейшего внимания на то, как шарахнулись от него в стороны сидящие поблизости пассажиры. В какой-то момент, оглядев вагон поверх газетных листов, он слегка удивился пустоте поезда: большинство попутчиков Нигмы, не сговариваясь, вывалилось из вагона на первой же станции. Более любопытные или нерешительные протянули чуть дольше, остановки две-три, и теперь один только бездомный, видимо, давно облюбовавший себе этот вагон, безмятежно храпел в своем дальнем уголке, пристроив под головой узел с пожитками. Эта по-своему идиллическая картина что-то смутно напомнила Эдди, но собственная память в последнее время вовсе не была Нигме другом.
Успев прочитать криминальную сводку, пару-тройку статей и сунув газету теперь уже с несколькими пометками зеленым карандашом в карман пиджака, Эдди вышел на станции, ближайшей к офису его детективного агентства, и вынырнул из подземки в прохладный синеватый вечер, уже вовсю расцветающий огнями фонарей.
Улица приняла его в свои объятия, охотно подбрасывая любопытному вездесущему взгляду материал для наблюдений. Ничего особо интересного, казалось бы, нет во встречных прохожих, но, пока Нигме не повезло увидеть что-то действительно необычное, невидимые шестеренки в его мозгу крутились, мерно постукивая зубчиками, и переводили реальность в совершенно другой, более привычный для Эдди код. Преврати его недавним взрывом в сопящий через трубочку еле живой обрубок человеческого мяса, выкинь его эта несчастная кома из реальности еще хоть на десятки лет, сожри амнезия еще больший кусок его теперь напрочь перепутавшейся в голове жизни — этот код вряд ли бы поменялся.
«Смотрю в три глаза я на свет, мои глаза меняют цвет. Кто я?»
Светофор дал свой зеленоглазый сигнал, сдвинув с места увлекающую Эдди толпу спешащих по домам людей.
«Два брата бегут впереди, мы их с братом догнать не могли. Кто мы?»
Колеса машины какого-то лихача взвизгнули в опасной близости от пешеходного перехода.
«В самой известной из загадок я — утром на четырех. Кто я?»
— Великий Гудини! — Эдди оттолкнул от вылетевшего на «зебру» капота коляску. — Дамочка, следите за ребенком лучше, тут одни шумахеры недоделанные за рулем. Ты что, совсем с головой не дружишь, сволочь? — заорал он уже водителю.
— Эдди?!
Нигма обернулся к женщине с коляской. Рыжеватая блондинка с упавшими на одну сторону лица волосами, с не по-женски широкими сильными плечами и высокая даже без неудобных, но неизменно любимых ею каблуков сантиметров в двенадцать.
— Ой, нет, — пробормотала женщина, прижав к губам кончики пальцев, словно только что сболтнула лишнее.
— Дидре, — только и проговорил Эдди.
Какая там амнезия. Он узнал.
— Тяжеловатая коляска, — заметил Нигма, не обращая внимания на прохожих, сталкивающихся с ним, неудобно замершим на краю проезжей части.
— «Беретты» и пара динамитных шашек, — почти виновато пояснила Квери, вытягивая и его, и коляску за на тротуар.
— Центральный банк?.. — со знанием дела спросил Нигма, зачарованно глядя на призрак из прошлого.
— Как угадал? — Квери отвечала, в свою очередь, с замедленной реакцией птички, заглянувшей в глаза змеи.
— Направление, расположение через квартал, и конец рабочего дня, закрытие совсем скоро… Как поживаешь?
— Граблю. Стреляю. Взрываю… немножко. А ты?
— Разгадываю загадки. Ловлю преступников.
— Да ладно? — засмеялась Квери, стряхивая оцепенение, и тут же забеспокоилась:
— Постой. Меня тоже надо ловить?
— Я думал, что тебя стоит убить, — задумчиво заметил Нигма и с искренним интересом уточнил. — Убил бы в старые времена?
— Наверное… — Дидре выглядела сбитой с толку. — Ты почему спрашиваешь?
Эдди набрал побольше воздуха в грудь, чтобы разразиться длинной тирадой на тему того, что у него накипело за все эти годы… но увы, он помнил слишком мало столь ценных сейчас подробностей того, как Эхо и Квери, его помощницы, некогда сбежали от него. Зато он почему-то отлично помнил, что был в страшной ярости, и почему-то что у Квери две родинки на внутренней стороне левого бедра. Потрясающей ненужности сведения, которые теперь его только путали.
— Почему ты… Почему вы меня бросили, черт возьми, Дидре?!
— Нина решила, что в Вегасе вдвоем и без твоих загадок будет веселее… Прости, Эдди, — умоляюще сложила ладони Квери. — Но я просто пытаюсь быть честной… хотя бы теперь!
— Надо же, кто вспомнил о честности! — фыркнул Нигма. — Ты сильно торопишься в свой банк?
— У меня еще полтора часа в резерве по плану, — робко улыбнулась Дидре с видом примерной ученицы.
— Моя школа.
— Хэй, мы с Ниной когда-то успешно справлялись и без тебя!
— Кем бы вы были без меня, неблагодарные, — беззлобно вздохнул Эдди и потянул не оказывавшую сопротивления Дидре за локоть за собой. — Знаю индийский ресторанчик вон за тем углом. Найдешь на меня минут сорок из своего «резерва»? Ты мне должна, Квери.
— Я уже не помню, сколько мы у тебя украли. И я еще не была сегодня в банке, а бумажник дома, уж извини, конечно, — сморщила носик Дидре.
— Это не важно, — покачал головой Нигма. — Помоги мне вспомнить.
— …А-ха-ха, а помнишь, как мы вообще тебя подобрали с Ниной? Ты искал себе сообщников в том баре, и тебе как следует намяли бока. Босс, ты был такой хиляк! Хиляком и остался.
— Их было десятка два на одного!
— Ну-ну, оправдывайся, — хитро улыбнулась Квери, отхлебывая изумрудного цвета коктейль. — И ты ведь все помнишь, верно?
— Нет, — покачал головой Эдди. — То, что помню сейчас — только благодаря тебе.
Дидре перестала улыбаться. Отставила наполовину пустой стакан в сторону, взглянула на часы.
— Нина ждет? — спросил Нигма.
— Нет. Мы больше вместе не работаем, — с видимым огорчением отозвалась Дидре. — Я вообще не думала, что вернусь в Готэм.
— Меня боялась?
— Не льсти себе, малыш.
Нигма, хитро прищурившись и не сводя с нее глаз, набрал номер на мобильнике и поднес аппарат к уху.
— 911? Ограбление Центрального банка. Нападение вооруженной группы. Да. Фургон грабителей припаркован на стоянке для инвалидов. Зеленый такой. Сигнализация сработает, не переживайте. Через, — он взглянул на часы. — Ага, минут через девятнадцать, — он нажал на сброс и нежнейше улыбнулся Дидре.
— Ну ты и сволочь! — выдохнула Квери. — Ребята еще даже в здание не зашли!
— Ну, они же еще ничего не сделали, а большая часть оружия и боеприпасов, я так понимаю, под пеленочками у твоего «младенца», так что брать их особо будет не за что. Копы прокатятся на прогулку — скажи «спасибо», небольшая встряска этим твоим лузерам только полезна. Увеличиваю себе время свидания — у меня давненько их не было. Долг, Квери, — снова напомнил Эдди.
— Вот поэтому мы тебя и бросили, — простонала Дидре. — Ты ужасен.
— А себе нравлюсь. Так на чем мы остановились? Январь девяносто седьмого…
Нигма вернулся в свой офис уже поздней ночью с записанным в блокноте новым номером телефона Дидре Вэнс в качестве трофея. Он готов был поспорить, что номер она придумала сходу и наобум, но, если Квери задержится в Готэме, найти ее не составит труда.
Включив настольную лампу в кабинете и сев за стол, он подвинул к себе ближе коробку папок с неразобранными делами и развернул газету на странице с пометками.
«Бэтмен — самозванец?» — гласил заголовок на первой полосе. Пальцы Эдди быстро пробежались по краям листов, торчащих с торца увесистой папки без надписи — с нарисованной все тем же зеленым карандашом зубастой и очень кривой летучей мышью на пухлом переплете. Он уже хотел было открыть папку, но тут его взгляд упал на другую, значительно более тонкую.
«Зверь меня за птицу примет, птица зверем назовет. Даже днем ищу я тени, кто я — кто это поймет?»
Старательно выведенный вопросительный знак на прикрепленном к переплету стикере и два-три документа внутри.
Вложив внутрь листочек с телефоном Квери, он бережно закрыл папку с вопросительным знаком и чуть ли не впервые задумался о том, что о самом мастере загадок загадки как-то не придумываются. А те загадки, что на этот счет все-таки есть, ни на что не годятся, потому что ответов на них он не знает.
Откинувшись в кресле, детектив Эдвард Нигма выключил лампу и закрыл глаза, погружаясь в сон до тех пор, пока утром его не разбудит приход секретарши или звонок по поводу нового расследования, предоставив себе возможность собирать разрозненную мозаику своего прошлого теперь уже в царстве Морфея. Незнание собственной жизни, на удивление, беспокоило Нигму не настолько, чтобы обеспечить бессонницу: загадки настоящего всегда казались свежее и интереснее тайн прошлого. Плутать в туманных коридорах поврежденной памяти в поисках себя или по готэмским темным улочкам в поисках преступника — Эдди отличался практичностью, поэтому предпочитал второй вариант.
Собранное заново хирургами и лишь недавно переставшее болеть и чесаться обновленное лицо его во сне выражало полную безмятежность. Где-то за окном, в Готэме, новый Бэтмен устраивал рейд по ночным улицам, не по-бэтменовски разбрасывал бандитов при помощи ударов с ноги и иногда, забывшись, демонстрировал сальто в четыре оборота, смутно напоминая кого-то не в костюме Мыши. Очередной поехавший поклонник злодеев из Аркхэма примерял дурацкий костюм из интернет-магазина и, крутясь перед зеркалом, угнетался теперь по поводу бракованной молнии. В приюте для домашних животных на окраине Айви читала Харли справочник по лишайникам вместо сказочки перед сном. В «обезьяннике» в полицейском департаменте скучали несостоявшиеся грабители Центрального банка. В комнатке дешевого мотеля Дидре Вэнс, которой воспоминания Эдди сохранили прозвище Квери, сидела на кровати со стаканом бурбона в руке и с альбомом для фотографий на коленях. Все шло своим чередом, Готэм жил своей ночной жизнью, а Нигма переходил от одной стадии сна к другой, не заботясь об том, что творится за пределами его офиса. Утром со свежими силами он нырнет в дела города с головой.
А для подобных свершений стоит изначально хорошенько выспаться — пусть бы и сидя за заваленным делами, заменяющими ему утраченную жизнь, рабочим столом.
@темы: фантворчество, DC, Riddler
-
-
30.09.2016 в 20:20-
-
30.09.2016 в 23:52-
-
01.10.2016 в 07:58